Франсуа и Мальвази. II том - Анри Коломон

– Да как ты… Не так. Дай покажу.

– Катись восвояси – грубо оборвал его грузный подмастерье.

– Тебе не нужен работник? – спросил он тут же, самовольно прицепляясь к ремням.

– А ну катись отсюда покуда цел!

И вслед за словами схватив парня двумя ручищами сзади отпихнул его с такой силой, что тот по его намерению свалился прямо в мутную лужу. Вставая парень назвал заскорузлого грубияна висельником, от чего подмастерье не выдержав, схватился за дрыну, пошел дубасить и уже чуть не начал, как Франсуа обнажил свою шпагу и преградил дальнейший путь рассвирепевшему подмастерью. Сие вмешательство возымело действие на обоих так как подмастерью пришлось бросить дрыну и спасаться от того, что увечья пришлось бы получить ему не будь в ногах проворства и отменного заднего хода. Парень же спокойно в это время отрехнулся от воды и поднял котомку.

– Спасибо, синьор. – поблагодарил он шевалье д’Обюссона, – Без вас бы мне этот придурок жизни все косточки переломал бы.

Он мало что понял из сказанного молодым испанцем, но как только смог постарался спросить его имя.

– Фернандо. А вы никак француз. Я чуть-чуть по – французски могу.

– А по—итальянски?

– И по – итальянски немного умею…

Шевалье д’Обюссон что-то решив насчет этого парня вынул из кармана кошель с большим количеством медяков, исключительно мараведи и сентаво: часть выданного жалованья с казны, предпочитавшей расчитываться этим.

Сменяй на дублоны. Сегодня в …трактире «Пять тростников» в пять.

И повернувшись пошел дальше. Д’Обюссону нужен был слуга, одного Рамадана им уже не хватало, тем более, что Фернандо был бесценен в смысле языка.

Точно пять, ударил колокол близстоящей церквушки. Сзади к Франсуа, сидящему на стуле в трактире подошел Фернандо, честность и расторопность которого была доказана наменянными и принесенными деньгами.

Однако вскоре такая жизнь для шевалье и графа кончилась, как только снова настал критический момент. Маршал Катина и въедливый дьячок отправляясь на юг, туда где снова создалась угроза соединения австрийских войск с португальскими, отнюдь о них не забыли и прихватили с собой, но уже отправив в действующую армию.

Еще не закончилась весна и впереди еще целое лето невыносимой ужасающей жары, от которой не удалось отделаться ни на кусок под городской тенью Мадрида. И наоборот, события развернулись так, что лето, в кое они попали сразу по началу похода, урвало часть прекрасного весеннего времени.

Дорога лежала на юг к морю. Причиной похода являлось то, что там их поджидали английские, португальские и испанские силы эрцгерцога Карла и 25 апреля под Альманса состоялось сражение в котором армия Филиппа V …снова победила! Можно было считать удивительным тот факт, что д’Обюссону и де Гассе выпадали всегда победные сражения из сонмища всех тех поражений, которые были и которые еще предстояло понести.

Но так или иначе, помаявшись еще в Испании довольно долгое время, несмотря на то, что напряженная обстановка там спала и они привыкли к этой стране, шевалье и граф наведались однажды с визитом к своему непосредственному начальнику и сославшись на то, что при переходе через Иберийские горы граф де Гассе простудился легкими, попросили чтобы их отправили на Менорку.

Глава II. Менорка

Этот живописный по берегам островок: второй по величине из группы Балеарских – тоже Испания и населяют ее такие же испанцы, и не совсем такие же, если принять во внимание постоянную оторванность от страны и резкую очерченность в овальных границах побережья, которое никогда не удерживало за собой мужчин всех возрастов и положений в семейной иерархии, независимо от нее всегда есть и остающихся главными добытчиками: рыбаками и жемчуголовцами, ибо всхолмленная поверхность острова, который без затруднений можно назвать скалистым, или каменистым, не давала возможность земледельцу развернуться; разве что на узких прибрежных низменностях или же зажатых долинках внутри, которые ни за что не возможно предположить, глядя в середину острова из одной из многочисленных лодочных бухточек, поверх сгущающихся к горизонту шапок белесых холмов.

Но несмотря на такие виды, ко времени сбора перца с полей они замечались порой в самых неожиданных местах тем красным маревом, которое непременно привлечет внимание под негустую оливковую рощу, на возделанную ложбинку или же наваленные в сплошные кучи – ряды, отменно – красные стручки этой огненной специи, без которой немыслимы на вкус многие приготовленные здесь блюда.

Балеарские острова – это западное Средиземноморье, находясь же северней, этот овальный ломтик суши был открыт на южные французские берега и находился в непосредственной близости от берегов Испании и частности Барселоны, что делало Менорку важным местом на перекрестке путей, к чему выгодно добавлялась врезавшаяся с юга – востока в самую глубь острова узкая и удобнейшая гавань, в которой почти у самого ее изначала раскинулся длиннейший, какой себе только можно представить в здешних водах маонский порт, являвшийся перевалочным пунктом, главным образом для сугубо военных перебросок.

Да, мировая война наложила свой непосредственный отпечаток на видах аккуратного залива, с лазурными берегами по утрам и приятными для глаз заросшими экзотической растительностью видами при ярком дневном свете… всю эту райскую прелесть охранял постоянно дрейфующий в акватории порта и на входе в воды гавани какой – нибудь фрегат, один из двух – трех постоянно охранявших менорский порт и город, следующий сразу за портом. Но и рассказ о самом городе не может начаться без описания ворот в него и на весь остальной остров, то есть порта, приспособленного и для военных целей.

Будучи некогда сугубо рыбацким и лишь отчасти обслуживая торговые дела, он и сейчас был заполнен множеством рыбацких фелук и лодок, под парусом и без, торговых судов, заходящих на время. Но какими бы крупными по размерам не появлялись представители последнего вида судов, над их мачтами всегда много выше возвышались устремленные ввысь мачты военных французских фрегатов и бригантин, стоящих у причалов с краю, дабы своими длиннейшими корпусами не мешать мелкой портовой жизни.

Стояли военные суда только лишь в отведенных для них местах: отстроенных в камне и цементе причалах, появившихся не так давно и в связи с возросшей надобностью. У одного из таких причалов, расположенного вблизи к самому главному месту, растянувшейся длинной линии порта, все свободное пространство было замощено под площадь перед лицевой стороной триединого портового замка, называемого местным фортом Сан – Фелипе.

Сей форт, отстроенный до крепости, с последней войной приобрел важное значение, являя собой в первом головном корпусе некое подобие ратуши, или по крайней мере здание, где располагались штаты военной администрации всего города и острова и куда переместились службы с губернаторского особнячка, так как и губернатором острова сделался военный.

Средняя часть портового замка представляла собой, выдающаяся основная серо – красноватая масса крепости, в которой непосредственно размещались казармы не менее полутысячного гарнизона города и на крыше которого располагалась сильная дальнобойная батарея. Cвоим мощным пристрелянным огнем при поддержке военных судов способная уничтожить все, что бы ни попало в воды залива вражеского.

Третий и самый дальний корпус в какой – то степени даже разъединенный глухой стеной, являл собою городскую тюрьму для немногих нашедшихся и здесь преступников закона, хотя, впрочем, нужно поправиться, найденных совсем не здесь, а в Барселоне, значит еще когда она была у Филиппа.

Окружена тюрьма была густым садом, в понижении обнесенным полуразвалившейся оградой, потихоньку приводимой в порядок новыми хозяевами и на свой манер. Уж коль на складах решеток имелось предостаточно и не было совсем никакой необходимости наглухо отгораживаться от морского бриза с берега моря, который отстоял от зарослей сада совсем недалеко и был завален глыбами осколков невесть откуда взявшихся возле края пристани. У того места где ограда сада сходилась со средним корпусом, являвшимся военно – казарменным, и мощеная булыжником площадь перед его фасадом, отгороженная уже с двух сторон, использовалась как плац, на котором каждое утро на утреннее построение выгоняли два отряда испанцев, в основном и составлявших весь гарнизон, в соединении с крупной частью морского десанта на военных судах.

Если порт был воротами в город и вообще на остров, то сам город Маон – сердцем и столицей Менорки. И как всякая столица в городском подобии был обнесен укрепленными стенами.

Маон, как город со стенами, приобретал большую значимость и для всей провинции. Теперь уже губернатор острова не подчинялся властям Пальмы, но делил мирскую область с военным комендантом и начальником гарнизона, которые и составляли военную администрацию. Власть на Менорке, хоть и не закрепленная за военными никакими ордонансами делилась между собою и губернатором, тоже военным, и в добавление начальником порта и комендантом портового замка, что называется, полюбовно. Но канцелярские службы все же располагались в головном корпусе, где «как у себя» чувствовали себя не все.